|
Сайт Л. Суровой
|
Гуманитарный цикл в наших школах «разрыхлился» и разросся во множество частных, ненеобходимых для детей предметов, как-то сама собой «правда» заменилась в речах учителей на «точку зрения». Цикл естественных и точных наук оказался так сокращен и лишен практической и экспериментальной своей базы, что объективная реальность с ее физической правдой детям стала представляться как некая сумма частных случаев в той или иной области. Системное обучение, которому поколения россиян обязаны были своими стройными знаниями и самой способностью мыслить, как-то ушло из школы, перестало быть задачей образования. Результат ли это реформы школы, или ее побочное, непредполагаемое действие - сказать трудно, но одно ясно: в головах школьников начал царить хаос или попросту смесь из разновеликих и разнозначимых фактов. И что же! Почти все знали, что у Петра Первого был 37, а может быть, 36 размер ноги, но о его государственных делах и трудах, о науках, о Полтавской битве никто не вспомнил, не говоря уже о датах основания Петербурга. С датами вообще проблема, Иван Грозный «воюет» у нас с декабристами, польское нашествие оказывается после французского, в общем, «почто мятутся народы». Но главное, сам процесс задавания вопроса для большинства ребят был очень труден, а уж найти поступательными вопросами время жизни, область деятельности, чем обычно и прославляются люди – почти невозможно. Все время приходилось не просто помогать, а буквально «тащить на прицепе». Умеют ли думать? Учили ли их хоть как-то сопоставлять факты, события? Они знают какие-то мелочи, частности, которые не характеризуют великую личность, и даже понимая это, сдвинуться с мертвой точки не могут.. |
Заинтересовалась, чем же заполнены уроки? Курьезами. Частности, интересненькие случаи, исключения сегодня признаны за необходимое содержание образования и наполнили собой учебники истории, географии, биологии и пр. Формы развивающего обучения стали тяготеть к анекдотам, а выражаясь языком современного школьника - к «приколам». |
Надо сказать - это были очень хорошие, нелживые дети, они сами удивлялись, что ничего не знают и ничего не понимают, но сделать ничего не могли. |
Сегодня смотреть на детство и отрочество и трудно, и страшно. Порой кажется, что, заботясь о бесконечном множестве частных малых нужд, самое главное ускользает из воспитания, ускользает то сущностное слово, та необходимая правда понимания жизненных процессов и явлений, которая и дает нам возможность осмыслить свои действия и чувства, и не с этого ли начинается настоящая свобода личности?
А сколько этих образов в богослужебных, литургических текстах! Первым вспоминается, всем известное «Тебе кланятися, Солнце Правды, и Тебе ведети с высоты востока» (Тропарь Рождества Христова).
|
И Бог Правды дал нам откровение правды, как свой закон.
В Библии многократно повторяется, неуклонно свидетельству-ется, что Господь заповедал нам правду как главное дело жизни, как путь.
|
Но сегодняшний человек встроен в структуру города, школы, класса. Он растет в несвободе заданных установок, этих параметров нашей цивилизации, это – контекст его жизни. Можно ли и самое главное – надо ли возвращать его к правде, к той божественной свободе, свободе чувствования, совести, мысли?
|
Не можем мы отречься от этого благовествования, нет, нет, не установки мира будем вживлять в человека, а его самого, как сосуд Божий сохранять: не человек для мира, но мир и жизнь – для человека Божия. Думается, что у сегодняшней христианской педагогики все-таки есть задача развития в человеке чувства правды. Развитие и поддержание его, так как вообще-то оно соприродно самой душе человека.
|
Чувство правды – центр духовной личности. Это и – правда чувства, и правда факта, и правда мысли и слова человека.
Воспитание чувств ни в коем случае нельзя считать делом только эстетического воспитания. Как раз эстетическое, как развитие чувства прекрасного, переживание прекрасной формы, не должно быть ведущим. Для ребенка правда, то есть сущность, важнее формы, он ее чует и ищет повсюду. Ребенок от природы доверяет жизни, ожидание правды во всем и от всех – вот как можно было бы охарактеризовать пору детства.
|
Воспитание чувства правды – это прежде всего правдивое слово о жизни, которая ребенка окружает, не полнота правды, которую ребенку не снести, да и не всякому взрослому по силам. Но та мера правды, которая поясняла бы и уточняла окружающий ребенка мир, мир не столько его чувств, сколько предметов и явлений, действий и, конечно же, слов. Чувства зреют внутри, их не следует браться формировать. Воспитание чувств – это настройка тончайшего прибора – человеческой личности. Поясняйте окружающее, происходящее, рассматривайте природу, трудитесь вместе – и эта настройка, а вернее самонастройка будет происходить сама.
|
Правда факта. Что мы понимаем под этим? Чувство живого органического пространства с его живыми процессами и силами и в противоположность ему – интуитивное чувствование лживого, поддельного, фальсифицированного.
Поясним.
|
Воля наша может созидать, а может и разрушать целое жизни, может растить, укреплять его, не нарушая живых процессов внутри этого божественного творения, а может и воевать с ним, как неразумное дитя воюет на мать. «Да будет воля твоя» – молим мы Творца, чувствуя в себе эту одновременно и созидательную и разрушительную силу, дарованную человеку – «или хощу или не хощу, спаси мя». Но, уповая на Творца, на откровение правды, сами должны готовить себя к ней. |
Но что значит восстановить контекст явления? Это значит увидеть как можно больше окружающих его процессов и обнаружить его «аристотелевы причины». Нужно учить детей выявлять глубину и структуру всякого явления и процесса, искать истинный центр тяготения, и затем пытаться уловить связи, подобия, параллели и противодействия этого нового явления и уже знакомого, родного потока жизни, осмысленного личного частного и общественного опыта.
|
Правда факта это чувствование живого и неживого, естественного и сфабрикованного, заданного с какой бы то ни было целью или рожденного. Но мы должны быть готовы к тому, что в противоположность чувству единства с этим живым органическим целым в человеке под воздействием среды может вырасти и желание стать механической частью заданного механического целого. Это будет и проще и удобней и выгодней. Поступиться надо будет только одним – правдой.
Правда факта, дйла теснейшим образом сопряжена с правдой слова и мысли. Слово наше уже есть дело. |
Мысль и речь человека больше, чем что бы то ни было свидетельствуют о его внутреннем бытии. Душа движется, но куда? Правда мысли – это честный путь созерцания, сопряжения образов своей жизни, своих впечатлений, чувствований с силой высшей правды, которая открывается нам в опыте жизни. Как учить правде мысли? Не учить краснобайству, риторике, эффектным оборотам речи. Не учить работать на публику, не учить нравиться ей, не учить говорить без понимания и без веры в то, что говоришь. Слово – свидетельство. «Не сотвори свидетельства ложна!» Но ложным наше слово является и тогда, когда оно не наше, не прочувствовано, не прожито, когда сказано по обязанности, формально. И конечно, вне правды пребывает всякое слово конъюнктуры - «чего изволите?»
|
Христианская педагогика должна учить детей противостоять лжи во всех ее формах. А что такое ложь? Это не выдумка - это слова мира, факты, преподнесенные под таким углом зрения, представленные в таком ракурсе, что видны только зло, эгоизм, разврат, хищничество. Ложь противоположна правде, один и тот же факт они освещают по-разному: правда являет высоту возможностей, ложь опутывает образами падений и представляет их единственным порядком мира. Не потому ли враг Божий назван «отцом лжи».Ложь – частность, раздутая до размеров всеобщего закона. |
Человеческое слово правды – это не бытовое слово, конечно, а в первую очередь, слово искусства: поэзии, литературы, музыки, театра, кино. Это наши музы-ангелы, посланные служить нам. От них, «вторых светов» ждем ясности, на их положительных образах учимся жить, чувствовать, вдохновляемся действовать, и готовим себя к восприятию Высшей правды. И тут педагогика, ставящая перед собой духовные задачи, должна дать детям встречу с подлинным искусством, с высотами творческого человеческого духа. Не тематическая, не пластическая выборка нужна, а духовно-художественная, то, что высокая культура сохранила под названием – откровение классики.
|
И в заключении хочется сказать о духовном единстве правды, внутреннем единстве всех ее проявлений и форм. Одно питает другое. Но слово, конечно, имеет преимущественное значение, и потому чтение приводит в волнение все силы души. Но куда двинем их, за кем направим?
Людмила Сурова |
| на главную страницу |